Петр Щедровицкий
Обращение к читателю (вместо предисловия)
Щедровицкий П.Г. Обращение к читателю (вместо предисловия) // Материалы к программе разработки «Технологий мышления». Выпуск 1. М.: CORVUS, 2018. С. 2-8.
Вы держите перед собой первый выпуск «Материалов к программе разработки технологий мышления».
Помимо настоящего предисловия они включают в себя:
- Сокращенную стенограмму программного выступление на конференции по технологиям мышления.
- Текст установочного доклада 18 января 2014 года о месте технологий мышления в формировании технологической платформы новой промышленной революции.
- Стенограмму установочного доклада 24 января 2015 года, посвященного интерпретации некоторых аспектов истории формирования представлений о мышлении в ММК.
- Текст доклада на методологической школе 18 августа 2013 года о смысле и смыслообразовании.
Необходимо подчеркнуть, что я обращаюсь к вопросу осмысления этой темы второй раз.
Первая попытка заняла 10 лет: с 1984 по 1993 год. В основном она была посвящена освоению техник так называемого «методологического мышления», пониманию и рефлексии моего участия в практиках Московского Методологического Кружка, ОДИ, а также осмыслению жизни и творчества моего отца — Георгия Петровича Щедровицкого.
Хоть это и не является предметом анализа в данном контексте, нужно понимать, что период моего ученичества в ММК, особенно его первый этап (с 1975 по 1982 год) протекал достаточно тяжело и драматично, и не только в силу психологических причин, связанных с тем, что лидером кружка был мой отец.
Сегодня я понимаю, что мои трудности были связаны прежде всего с отсутствием внутри кружка в этот период ясного проекта разделения труда между «старшим поколением» и неофитами. Мне неизвестно, существовал ли подобный проект и поддерживающие его институциональные формы в период становления кружка — по аналогии с системами, существовавшими в «нормальных» научных школах.
В середине 70 — ых годов из кружка ушли многие его участники предыдущего периода и возможно из-за этого Георгий Петрович не ставил перед нами конкретных задач, хотя и обсуждал с каждым его проблемные и тематические перспективы. Частично это было обусловлено также «маргинальным» положением самого Георгия Петровича и его группы в тогдашней социо-культурной ситуации — по отношению к доминирующим в СССР формам научной и «философской» социализации.
Приходящие в кружок «неофиты» в подавляющем большинстве случаев понимали, что общение с Георгием Петровичем не только не дает им никаких социальных бонусов, но и напротив: может сильно осложнить их дальнейшую карьеру. Ссылаться на работы Георгия Петровича было не принято, да и просто опасно. Сам Георгий Петрович хорошо понимал, что единственное, что он мог дать своим соратникам и ученикам, было определенным навыком «транснормативного», неожиданного мышления, который, по его мнению, не очень помогает в жизни (если не сказать что мешает) и в основном нужен только «власть-придержащим» и «революционерам».
Таким образом, в 1977 году мне досталась тема «программирования».
В силу обозначенных выше причин на передний план коммунальных и психологических отношений в кружке выходила проблема «лидерства»: содержательной и социальной конкуренции между новыми участниками и скрытой конкуренции с самим Георгием Петровичем. Из представителей нашего поколения, скорее всего предвидя наступающую эпоху перемен, Георгий Петрович «ковал» не столько участников системы разделения труда по исследованию и проектированию новых форм мышления, сколько «прогрессоров», интеллектуальных рейнджеров.
В итоге к концу 1982 года, пройдя сквозь сокращенную программу работы в кружке и большую часть игр «героического периода» (1979-1984) я пришел совершенно «разобранным», что привело к моему добровольному выходу из кружка практически на два года.
Надо отдать должное жизненному и педагогическому чутью Георгия Петровича — за эти два года он ни разу не предпринял даже малейшей попытки с¬агитировать меня «за методологию» или подтолкнуть к возвращению в бурно разворачивающиеся игровой формат работы в кружке. Это решение я принял сам в середине 1984 года, частично в связи с жизненными обстоятельствами — у меня закончились формальные сроки аспирантуры и я поступил на работу с Московский институт нефти и газа имени И. Губкина на кафедру системно-литологических исследований к А. Н. Дмитриевскому. Ситуация и стоящие передо мной задачи были для меня новыми и я понимал, что без методологической базы «прорваться» быстро на предметном уровне у меня не получится.
Однако «возвращение блудного сына» не могло состояться на прежнем уровне моего понимания и включенности в содержательную работу. Поэтому летом 1984 года, подобрав два десятка томов обсуждений из Архива ММК, я уселся на даче за старый письменный стол и стал читать. Так получилось, что мое внимание в 1984¬1986 годах оказалось первоначально сфокусировано на проблематике мышления, а также связанных с мышлением МД- процессов — рефлексии, понимании и коммуникации, а на следующем шаге — на анализе специфики так называемого «методологического мышления».
Спустя много лет результаты этой работы нашли свое отражение в двух основных материалах: с одной стороны, в цикле лекций «Основные принципы и схемы методологического мышления»1, которые я прочитал в Красноярске в октябре 1997 года, а с другой стороны, в статье «Изменения в мышлении на рубеже XXI века: социо культурные вызовы»2, завершенной в своей первой редакции в 1993 году и с небольшими добавлениями опубликованной в юбилейном номере журнала «Вопросы философии» в 2007 году.
- П.Г.Щедровицкий: Основные принципы и схемы методологического мышления/6 октября — 9 октября 1997 года/ Шш^/жмЫ. be/rwUV3tYrf9U
2. П.Г. Щедровицкий: Изменения в мышлении на рубеже XXI столетия: социокультурные вызовы и последствия использования рамочных техник/ Материалы к XIII чтениям памяти Г.П.Щедровицкого, 2007 год http://www.fondgp.ruДib/chtemya/xui/texts/3
Этим публикациям предшествовала большая работа. В данном тексте я хотел бы указать лишь некоторые ее составляющие.
Два года подряд я писал один большой «текст», как любил повторять Георгий Петрович, прежде всего «для уяснения вопроса самому себе». В моем Архиве окончательная редакция этого материала датирована 1986 годом и носит название «Рефлексия игры-16 или Очерки методологического быта». В дальнейшем этот материал послужил основной для более чем сотни докладов и лекций, прочитанных в разные годы в разных аудиториях и для нескольких статей.
Первым «вырезанным» из общего смыслового массива текстом стал большой материал о понятии рефлексии, который в дальнейшем был опубликован несколько раз — сначала в виде тезисов к конференции в Новосибирске, а позже — в журнале «Вопросы методологии» в 1991 в формате двух статей: «Идея рефлексии, изложенная в самых общих чертах»3 и «Сказки о рефлексии»4. Сегодня имеет смысл указать, что большие фрагменты этих материалов являются прямыми цитатами из докладов Г.П.Щедровицкого о понятии рефлексии 70-ых годов, а также из обсуждений этих докладов.
3. П.Г. Щедровицкий «Идея рефлексии, изложенная в самых общих чертах» — Ж. : «Вопросы методологии», 1991, № 3.
4. П.Г. Щедровицкий «Сказки о рефлексии» — В журнале «Вопросы методологии», 1991. — N 2, с. 47-66
Следующий этап артикуляции моих представлений о «мышлении» вообще и методологическом мышлении приходится на 1991-1992 годы. Необходимость отрефлектировать понятое и выразить результаты этой рефлексии в ряде текстов была вызвана запуском нового проекта.
Речь идет о создании «Школы культурной политики», которую в тот момент я осмыслял в качестве примера Университета пятого поколения. Приход в 1989 году в мои проекты и Школу нового поколения участников, естественно, вызывал и у них и у меня самого желание понять и осмыслить, что делал и что сделал ММК за 35 лет своего существования.
В ноябре 1991 года я начал читать для «стажеров» ШКП курс лекций «Чего я не понимаю про мышление?»5, который с легкой руки К. Кошкина получил в среде слушателей другое название: «Чего Щедровицкий не понимает про мышление»6. В тесной связи с этим размышлением находятся также доклады «Мышление, методологическая работа и развитие», 15 февраля 1992, «Культура и мышление»7, 26 июня 1992, а также статьи — «Знание и объект в содержательно-генетической логике и эпистемологии»8, «Сжатое изложение СМД-методологии как системы принципов»9, «Типологический метод и гуманитарное знание»10, опубликованные в 1994-1995 году, также многочисленные предшествующие и сопутствующие доклады и обсуждения.
5. П.Г.Щедровицкий: Чего я не понимаю про мышление? http://www.shkp.ru/lib/yublications/50
6. П.Г.Щедровицкий: Мышление, методологическая работа и развитие/ Вопросы методологии, 1992, № 1-2 http://www.circle.ru/archive/vm/v921shp.html
7. П.Г.Щедровицкий: Культура и мышление/ http://gtmarket.ru/laboratory/publicdoc/2006/2565
8. Знание и объект в содержательно-генетической логике и смд-методологии/материалы к Предисловию к 1-ому тому «Избранных сочинений»Г.Щедровицкого/ http://www.fondgp.ru/lib/collections/archive/s1994/tezis/0/znanie
9. П.Г.Щедровицкий: Сжатое изложение онтологии смд-методологии как системы принципов/ http://www.fondgp.m/hb/coUections/arcЫve/s1994/tezis/0/sgatoe
10. П.Г. Щедровицкйи: Типологический метод и гуманитарное знание http://www.fondgp.m/lШcoUectюns/arcЫve/s1995/1/0/0
К этому массиву материалов также примыкают несколько интервью, которые я давал в эти годы прежде всего по инициативе Матвея Хромченко и которые были в 2006 году опубликованы в виде отдельного сборника11. В них видно, что и как я понимал в тот период, а что в моей сегодняшней интерпретации в большей степени привнесено дальнейшим опытом реализации этих идей и проектов.
11. П.Г. Щедровицкий: Я вырос в архиве ММК/П.Г. Щедровицкий; Сост. М.С. Хромченко — М., [Фонд «Институт развития им. Г.П. Щедровицкого], 2006 -174
Таким образом, первое представление о МД-подходе, мышлении, других МД-процессах и методологическом мышлении сложилась у меня в общих чертах к началу 90-ых годов и с тех пор практически не пересматривалось. Ключевыми концептами для меня стали представления о «рамках» и принцип масштабирования, принцип «двойного» и «множественного полагания», различение «рабочих», «объемлющих» и «предельных» онтологий, понятие «топики», понятие «организованности».
В дальнейшем, рост объема консультационных проектов отвлек меня от основной темы и заставил сфокусировать свое внимание на интерпретации других предметных областей содержания: так возникли последовательно циклы работ по философии образования, философии хозяйства, проблематике «предпринимательства» и «управления», а также культурной политике. Но это уже совсем другая история.
В 2010 году я пришел к выводу, что готов «вернуться» в лабораторию ММК и ОДИ еще раз, ставя теперь перед собой задачу переосмысления всей программы создания методологического «мышления», программы которую Георгий Петрович провозгласил в 1954 году и реализовывал в свое работе до 1994 года.
С момента формирования моих исходных представлений о МД и Мышлении до запуска новой серии игр по теме «технологии мышления» таким образом прошло 20 лет. Это большой срок. Изменилась социокультурная ситуация в мире и в России. Изменились рисунок основных социальных практик. Сменилось почти два поколения моих партнеров по ключевым проектам и моих учеников. Для поколения моих внуков, которые в этом десятилетии начнут включаться в активную социальную жизнь и работа Георгия Петровича, и ММК и даже СССР представляют собой почти ничего не значащие аббревиатуры, за которыми не стоит никакого содержания и смысла. Да и я сам сильно изменился…
Однако энергия, таящаяся в исходной программе Георгия Петровича — программе построения новых «технологий мышления» — по-моему, продолжает «будоражить» и «заводить» не только меня и не только тех, кто знаком с традицией СМД-методологии. Я вижу, как откликаются на эту тему носители совершенно разных языковых традиций, представители совершенно разных профессиональных и транспрофессиональных сообществ, философы и предприниматели, инженеры и выходцы из социально-гуманитарных дисциплин. Я слышу, как эту тему обсуждают с разных сторон в сфере образования, создания новой промышленности и культурной политики. Я читаю про многочисленные эксперименты по созданию «умных сред», схематизации и визуализации содержания знаний, реализации сложных проектов в условиях неполной информации и коллективного действия.
Я думаю, что в начале 50-ых Георгий Петрович почувствовал и увидел то, что мы начинаем понимать и видеть только сейчас, спустя без малого 60 лет.