Петр Щедровицкий
Куда плывёт "философский пароход"?
Щедровицкий П.Г. Куда плывёт "философский пароход"? // Материалы к программе разработки «Технологий мышления». Выпуск 2. М.: Буки Веди, 2019. С. 157-215.
Оглавление:
4. Понятие действия
5. Проблема социальности
6. Проблема социального в СССР
7. Как устроено действие
8. Действие и знание
9. Действие и смысл
10. Рефлексивность действия
11. Оппозиция социального и культурного
12. Конфликт норм
13. Теория структурации Гидденса
14. Миссия мышления
15. Технология самоопределения
1. Введение
Сегодня мы открываем мероприятие, посвящённое проблеме «позиционирования» и «самоопределения» – 17-ю методологическую школу, если считать с момента запуска этого формата в 2000 г., и 7-ю в цикле школ, посвящённых тематике технологий мышления. После завершения предыдущего цикла школ я планирую, как и в прошлый раз, следующие 3 года уделить коррекции нашего видения и понимания «повестки дня» – тем самым прямо и косвенно начав подготовку к 5-й серии игр «Мировые проблемы», которая по плану должна начаться в 2021 г.
Вместе с тем я уже несколько раз говорил, что в организационном плане и для меня лично обсуждения, проводимые в формате «методологических школ», ориентированы не только на то, чтобы провести предварительный анализ тех вопросов, которые в дальнейшем выносятся для более глубокой проработки на так называемые семейные игры – игры деловой сети Школы культурной политики.
У подобного жанра есть своя самостоятельная функция и значение в процессе формирования смыслового пространства текущей и будущей мыследеятельности. Будучи особым способом экспозиции разных подходов к обсуждению проблем, зафиксированных в названии школ, этот формат является способом мягкой, иногда незаметной для неискушённого слушателя междисциплинарной дискуссии и диалога.
Думаю, что формированию пространства для подобного диалога, помимо неизменно сильного персонального состава выступающих, способствовала также выбранная мною в самом начале цикла фокусировка тематики школ на анализе ключевых «организованностей» мышления и мыследеятельности. Как вы помните, мы последовательно обсуждали: проблематизацию, предметизацию, мыследействие, смыслообразование (понимание), объективацию, схематизацию и, наконец, в этом году планируем обсудить процессы «позиционирования» (самоопределения) и одновременно «проблему», «предмет», «знание», «смысл», «объект» и «схему». Такой взгляд, позволяющий совмещать процессуальное и структурное представление о мышлении, является важнейшей характеристикой СМД подхода.
Как мне кажется, спустя 20 лет, эту методологическую новацию заново открыл Энтони Гидденс. В предисловии 1984 г. к своей книге «Устроение общества» он пишет: «На протяжении ряда лет я пытался создать в своих работах подход к общественным наукам, который значительным образом отличался бы от существующих традиций социальной мысли. <…> Маловыразительный термин “подход” к социальной науке на самом деле исключительно точно передаёт смысл того, что я считаю методологическим подтекстом теории структурации (так он называет свое концептуальное построение. ‒ П. Щ.)»1. Суть этого подхода как раз и состоит в том, чтобы показать связь процессов действия и деятельности и их «следов», целенаправленных «продуктов» и непреднамеренных последствий, запечатлённых в социальных структурах различного масштаба.
Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М.: Академический Проект, 2005 С. 3.
Я не буду дальше подробно развивать эту важнейшую методологическую тему. Хочу лишь подчеркнуть, что подобный «дуализм» процессуального и структурного взгляда, воплощённый в категории «организованности» в работах ММК, плюс ко всему даёт возможность представителям разных дисциплин и специальных исследовательских направлений говорить об «одном и том же, но по-разному». Несмотря на очевидное различие «точек зрения» и традиций мышления выступающих, мы, находясь в одном коммуникативном поле, положив на «пунктирное» место объекта анализа группу процессов и явлений, условно объединённые в некое гипотетическое целое тематизмом школы, непроизвольно выстраиваем панорамное или голографическое видение данной области.
2. Для многих дисциплин характерно понятие «позиционности»
Тематика «позиционности» и «позиционирования» в равной мере может рассматриваться как ключевой вопрос совершенно разных дисциплин: военного искусства, психологии, социологии, юриспруденции и философии права, теории театра, этики и философии языка. Позвольте мне ещё раз процитировать уже упомянутую выше работу Энтони Гидденса. «Позиционирование или расстановка индивидов, – пишет он, – в пространстве социальных взаимодействий составляет фундамент социальной жизни. В данном контексте термин “позиционирование” выступает как многозначный.
Человек позиционируется относительно других в условиях непосредственного “соприсутствия”: Гофман приводит чрезвычайно утончённые, но впечатляюще выразительные замечания относительно мимики, жестов и рефлексивного контроля за движениями тела, которые, с его точки зрения, неотъемлемо присущи и ответственны за поддержание социального порядка и социальной солидарности. Позиционирование, однако, можно рассматривать и в контексте пространственно-временной сериальности взаимодействий. Любой индивид позиционируется одновременно относительно потока повседневности; течения собственной жизни… а также относительно протяжённости “институционального времени”… В конечном счёте каждый человек различным образом позиционируется в рамках социальных взаимоотношений, порождаемых специфическими социальными идентичностями; здесь речь идёт главным образом о понятии социальной роли. <…>
“Позиционируются” не только индивиды; аналогичные вещи происходят и с обстоятельствами социального взаимодействия. <…> Исследуя перемещения индивидов во времени и пространстве, “временная география” [Т. Хагерстранда2] уделяет особое внимание ограничениям человеческой деятельности, вытекающим из физических возможностей тела (пределы, устанавливаемые физической конституцией (строением) человека. ‒ Пер.) и среды взаимодействия деятелей. <…> В качестве другого примера можно привести интерпретацию урбанизма, который… играет в социальной теории не последнюю роль; и, конечно, ещё большую значимость имеет чувствительность этого подхода в отношении пространства и местоположения»3.
2. Hägerstrand T. Time-Geography: Focus on the corporeality of man, society, and environment, the Science and Praxis of Complexity. The United Nations University, 1985.
3. Гидденс Э. Конституирование общества: Очерк теории структурации. С. 20‒21.
Этот перечень можно было бы продолжить. Мы приписываем обществу определённую структуру, деля его на те или иные группы, классы, страты и сословия в соответствии с различиями рода занятий, имущественного положения и культурного капитала. Мы используем для описания социальных взаимодействий драматургическую метафору, выявляя ключевые роли, ролевые ожидания и ролевые репертуары. Мы описываем процесс социализации и взросления ребёнка как процесс освоения соответствующего ролевого (позиционного) репертуара. И наконец, мы ищем определённую «позиционность» и многопозиционность даже в устройстве нашего «Я», вводя соответствующие разделения и связи между «I» и «Me», как это делал Джордж Герберт Мид, или Id, Эго и Супер эго, как это делал Фрейд, пытаясь описать хитросплетения психической и эмоциональной жизни как «игру» и «борьбу» (конфликт) соответствующих позиций.
Везде, где мы прямо или косвенно используем для описания процессов и структур человеческой мыследеятельности категории «пространства» и «времени», которые философия всегда рассматривала в качестве основополагающих конститутивных категорий, мы можем говорить о «местах», «локусах» или «топах», занимаемых теми или иными акторами (агентами) МД или создаваемых ими в процессах самой мыследеятельности и подразумеваемых в её рамках взаимодействий. Процессы позиционирования и возникающие в них «позиции» или диспозиции намекают нам как наблюдателям или деятелям на онтологическое устройство самой реальности.
3. Что такое позиционирование
Мы не будем нарушать эту традицию. Мы также исходим из того, что реальность говорит с нами на языке мест, положений, позиций и возникающих между ними устойчивых структурных отношений.
В рамках деятельностного подхода, который развивался в ММК в 60-е гг., понятие позиции вводилось в рамках общих представлений о процессах воспроизводства деятельности, трансляции культуры и (онтологической) первичности связи «норма – реализация». К интерпретации линии работ этого кружка мы вернёмся ближе к концу доклада.
На третьем этапе развития ММК Георгий Щедровицкий, развивая достижения в области исследования процессов коммуникации и понимания 70-х гг., ввёл представления о мыследеятельности, которые были призваны задать новые границы объемлющей онтологии. Эта программа, разрабатывавшаяся в начале и середине 80-х гг., осталась незавершённой.
Причисляя себя к представителям второго «большого» поколения ММК, я рассматриваю в качестве своей стратегии задачу построения синтетической онтологической картины, опирающейся на мыследеятельностные представления. В рамках этой стратегии я исхожу из того, что «мощность» той или иной онтологии задана её способностью ассимилировать и переинтерпретировать в своих рамках различные предметные (теоретические) и метапредметные (метатеоретические) представления, наработанные в различных направлениях социальных исследований, а также формулировать и интерпретировать в этом языке значимые проблемы.
Гипотеза, из которой я исхожу и которую я подробно обсуждал несколько раз на предыдущих школах, в том числе со ссылкой на тексты моего учителя, Георгия Петровича Щедровицкого, состоит в том, что в течение последних 250 лет в философии и социальных науках происходит процесс формирования новой онтологии, опирающейся на фундаментальные категории «деятельности» и «мыследеятельности», а также ряд вспомогательных категорий – действия, коммуникации, понимания, рефлексии и мышления. Параллельно с деятельностным и системомыследеятельностным подходом формируется онтология деятельности (мыследеятельности).
Этот процесс, как я сегодня понимаю, происходит не только в ММК. Целый ряд школ мысли, к числу которых я бы отнёс, во-первых, «австрийскую» традицию, во-вторых, направление исторической макросоциологии, в-третьих, незавершённый концептуальный прорыв А. Шюца и авторскую программу Э. Гидденса, также ставят перед собой задачи онтологического синтеза, способного интегрировать разрозненные социальные дисциплины и сформулировать принципы образования знаний в этих сферах.
Принимая данную стратегию, я посчитал необходимым на первом шаге, взяв за основу «базовые» представления о мыследеятельности, провести «перефокусировку» всего поля понятий и моделей относительно слоя мыследействия (Рис. 1). В качестве исходного полагания я использовал различение «замысла» и «реализации». В этой схеме, как я пытался показать в своём «большом» курсе лекций 2016 г., в рамках объемлющей онтологии мыследеятельности, на мой взгляд, можно выделить несколько векторов развёртывания4.
4. Речь идет о неизданном курсе публичных лекций «Как адаптироваться к III промышленной революции и извлечь из этого хоть какие-то выгоды»
Первый вектор, который мы в дальнейшем будем называть «горизонтальным», связан с пространственно-временным горизонтом действия. Последний не присутствует в самой схеме и артикулирован в рамках схемы «шага развития» (Рис. 2).
Второй вектор предполагает наличие коммуникации, понимания (взаимопонимающей коммуникации) и интерсубъективного взаимодействия актора (Рис. 3).
Третий вектор связан с нормировкой и нормативной регуляцией действия. Этот онтологический аспект деятельности не задан на схеме мыследеятельности, но примысливается нами за счёт использования другой базовой схемы СМД подхода – схемы «воспроизводства деятельности и трансляции культуры». Второй и третий векторы мы в дальнейшем будем называть «диагональными» (Рис. 4).
Четвёртый вектор, который мы называем «вертикальным», связан с рефлексивным и мыслительным планом организации и управления действием (Рис. 5).
В самом грубом виде «позиционированием» мы будем на первом шаге считать любое определение (занятие) актором своего «места» в любом из названных контекстов мыследействия или на их пересечении независимо от баланса страдательных и активных сил, приводящих к этому эффекту.
В принципе, на этом можно было бы закончить установочный доклад, дав возможность другим выступающим в этом пространстве прорисовать свои авторские смысловые акценты и смысловые траектории. Но, имея за плечами ряд уже сформулированных тем и проблем, а также пытаясь смотреть вперёд, я расставлю в этом поле ряд реперных точек, на которых нужно задержать внимание.
Как и в прошлых своих докладах на школах, я буду использовать для этой аранжировки ссылки и сноски, цитаты других авторов и комментарии к ним, рассчитывая, что этот жанр изложения не помешает вам понять главный смысл, который я хочу до вас донести.