Николай Александрович Сетницкий (1888–1937) – русский философ, статистик и экономист, один из представителей русского космизма. Кроме того, проводил исследования в области научной организации труда. В 1925–1935 гг. жил в Харбине и работал в Экономическом бюро КВЖД до ее продажи японцам. В 1936–1937 гг. работал в плановом отделе на Московско-Казанской железной дороге и в Институте мирового хозяйства и мировой политики. В сентябре 1937 г. был арестован и приговорен к расстрелу по сфабрикованному делу о шпионаже в пользу Японии. Расстрелян 4 ноября 1937 г. Его прах покоится в братской могиле на Донском кладбище. Реабилитирован 1 июня 1956 г. Подробнее о его судьбе рассказывается в статье историка русской философии и историка российских спецслужб, к.ф.н. Г. В. Макарова «Русский философ Николай Сетницкий: от КВЖД до НКВД».
Философия России
Сетницкий Николай Александрович
Русский экономист, статистик, философ, представитель русского космизма. (1888-1937)
Акт целеполагания, нахождения и утверждения цели оказывается, таким образом, не чем-то выводным, а чем-то первообразным, начальным и даже изначальным. Деятельность целеполагания и целеопределения есть, таким образом, вполне самостоятельная и не производная ни от чего деятельность, не сводимая ни к каким иным и из них не выводимая. Цель не выводится, а указывается, не полагается, а ищется и утверждается.
Приводим выдержки из текста:
«Николай Александрович Сетницкий (1888-1937) – ученый с мировым именем, экономист, статистик, философ и эстетик, родился в г. Ольгополе Волынской губернии в семье чиновника, Александра Филипповича Сетницкого. Предки Николая Александровича из духовного сословия: прадед был «из униатской священнической семьи, которая порвала с унией», со стороны матери «деды бежали от Ивана Грозного из Новгорода», а дед был «причетником на Онеге в селе Турчасове». Детские годы Сетницкий провел в Лодзи, Петрокове и Варшаве, где отец служил фабричным инспектором. После Петроковской гимназии поступил в Петербургский университет на отделение восточных языков. Через год по настоянию родителей перевелся на юридический факультет. Учась на юридическом, параллельно прошел три семестра физико-математического факультета. В университете испытал сильное влияние Л.И. Петражицкого. В 1914 г. Сетницкий кончил университет и в 1917 г. переехал к родителям в Одессу. Там он сблизился с кружком молодых советских писателей и поэтов «ХЛАМ» (художники, литераторы, артисты и музыканты). Среди участников кружка Э. Багрицкий, В. Катаев, С. Олеша. В 1918 г. он познакомился с Александром Константиновичем Горским, а через него — с учением «общего дела» Н.Ф. Федорова. В 1919 г. Сетницкого оставили при кафедре политической экономии и статистики Одесского университета. В 1920-1922 гг. он – заместитель заведующего, затем заведующий Одесским губстатбюро, в 1922 г. – секретарь Концессионного комитета СССР.
Первая работа в гуманитарной области (брошюра «Статистика, литература и поэзия») опубликована в Одессе в 1922 г. В 1923-1924 гг. Сетницкий – чиновник в отделе торговли ВСНХ. В 1924 г., вместе с А.К. Горским, В.Н. Муравьевым и С.А. Бекневым готовил сборник «Трудоведение», издать который не удалось. В 1924-1925 гг. – в Комиссариате почт и телеграфов. С 12 ноября 1925 г. по март 1935 г. – на различных должностях в Экономическом бюро КВЖД в Харбине. 29 апреля 1928 г. командирован по делам службы в Европу для изучения рынка соевых бобов (посетил Германию, Францию и Голландию). В марте 1935 г. уволен со службы в связи с продажей и передачей КВЖД японцам.
В Харбине Сетницкий активно занимался научной и преподавательской работой: изучал проблемы торговли и экономики Манчжурии, читал лекции на Юридическом факультете и в Политехническом институте в Харбине. Именно там Сетницкий сблизился с лидером «сменовеховского» движения, идеологом «национал-большевизма» Н.В. Устряловым. <…>
В Манчжурии Сетницкий продолжил изучать федоровское наследие и разрабатывать его учение. Он опубликовал на личные средства в Харбине первый том «Философии общего дела», цикл очерков А.К. Горского о Н.Ф. Федорове, его книгу о Федорове и Достоевском, брошюру «Перед лицом смерти. Л.Н. Толстой и Н.Ф. Федоров» (1928), «Смертобожничество» (1926) и еще целый ряд работ о Федорове. В 1934 г. Сетницкий составляет и издает второй выпуск «Вселенского дела». Он был не только издателем Н.Ф. Федорова и популяризатором его учения. Идеи автора «Философии общего дела» дали творческий заряд его собственным мыслям на темы философии истории и этики, сконцентрированным в главной его книге «О конечном идеале». Еще он написал ряд работ по экономике Манчжурии и Китая, которые печатались в «Вестнике Маньчжурии», «Экономическом бюллетене КВЖД» и других изданиях: «Сравнительный баланс внешней торговли Маньчжурии», «Внешняя торговля (Северной) Маньчжурии», «Мировой рынок масляничных», «Порт-Дайрен» и другие. Всего он опубликовал 49 работ на экономические темы. Эти работы, как он сам указывал, иногда подписаны псевдонимами («Кононов», «Коновалов», «Узелков»), а иногда – просто инициалами. В те же годы он вел обширную переписку с выдающимися русскими мыслителями, в числе его корреспондентов – Н. Бердяев, Н. Лосский, Л. Пастернак. <…>
Очевидно, уже летом 1935 г. Н.А. Сетницкий в числе других сотрудников КВЖД попал в поле зрения НКВД в связи с тем, что «…преподавал, будучи в Харбине в белоэмигрантских учебных заведениях, вращался в обществе быв. деятелей колчаковского правительства, был тесно связан с видными белоэмигрантскими деятелями и активными японскими агентами и вербовщиками Михайловым, Гинесом и др. Теснейшим образом Сетницкий был связан с арестованным ныне за к.-р. шпионскую деятельность Устряловым». В 1937 г. Сетницкому пришла повестка в НКВД, потом предъявлено обвинение в «Измене Родине», затем последовал арест, суд Военной Коллегии Верховного Суда СССР и суровый, несправедливый приговор. <…>
В постсталинские времена Военная коллегия реабилитировала человека, обвиненного в столь тяжком преступлении. Этой посмертной реабилитации предшествовала тщательная, скрупулезная проверка всех обстоятельств дела, в ходе которой было точно установлено, что Сетницкий не был изменником и японским шпионом. В том числе в качестве доказательства использовались показания оказавшегося в советском плену японского разведчика Киодзи Томинага, который якобы привлек его к шпионской работе против СССР. Томинага не назвал Сетницкого в числе завербованных им советских граждан. Материалы этой проверки составляют 2-й том «дела» Сетницкого, гораздо более объемный, чем обвинительные материалы. На основании проведенной проверки, подтвердившей невиновность Н.А. Сетницкого, определением Военной коллегии Верховного Суда СССР от 1 июня 1956 г. приговор от 4 ноября 1937 г. был отменен, и дело в отношении Н.А. Сетницкого прекращено за «отсутствием состава преступления». <…>
1912-1913 гг., еще студентом Сетницкий ознакомился с журнальными публикациями профессора П.И. Новгородцева «Об общественном идеале», подтолкнувшими его написать собственную работу, книгу «О конечном идеале». В этой книге он, по существу, полемизирует с Новгородцевым, выдвигая свое видение социального идеала как следующего этапа в развитии федоровской концепции «трудового воскрешения». Не случайна поэтому высокая оценка, которую дал Н.А. Бердяев в рецензии на книгу «О конечном идеале» («Путь», 1932, № 36), назвав ее «наиболее интересным и значительным явлением» в «федоровской литературе», «шагом вперед в христианском учении об активном призвании человека». <…>
Сетницкий как бы принимает у Новгородцева «эстафету» в дальнейшем исследовании проблемы «общественного идеала». Он писал: «После защиты своих построений проф. Новгородцев вынужден прийти к весьма пессимистическим формулировкам. «Понятый в этом смысле идеал может показаться отвлеченным и бессодержательным». Так оно и есть! Он не только кажется таким, но он именно так и строится самим автором, и «отвлеченность» и «бессодержательность» (т.е. отсутствие конкретного содержания) являются его неотъемлемыми чертами, выдвигаемые самим автором как конструктивные его определения». Путь построения общественного идеала, выбранный Новгородцевым, считал Сетницкий, приведет лишь «к провозглашению идеала «Великого Инквизитора», к созданию религиозного общества, церкви, руководимой аскетами и скептиками в маске мудрецов». Проанализировав концепцию Новгородцева, он делает вывод: «Против эсхатологических построений «земного рая» и идеалов «конечного совершенствования» необходимо выставить то же эсхатологические построения большей силы, прямоты и продуманности, чем нигилистические и противоречивые построения «бесконечного совершенствования», ведущие в существе к «совершенному концу», в черную яму небытия».
Выработку собственной концепции Сетницкий начинает с постановки проблемы идеала как таковой, которая, по его убеждению, есть прежде всего «проблема действия, действенности и действительности». Для него ответ на вопрос: «что выше и больше: идеал в представлении или в осуществлении» однозначен, «в осуществлении». Сетницкий выделяет несколько стадий, которые проходит воплощение идеала. Каждая стадия, в свою очередь, распадается на этапы. Первый этап первой стадии – это фиксация идеала, т.е. постановка задачи, которую необходимо решить или «создание центра внимания и сосредоточение стремления». Второй – верификация, «доказательство от опыта, от испытания». Третий – «устранение неопределенностей», корректировка, уточнение недостатков теоретических построений, выявленных при столкновении с реальной действительностью. Значение первой стадии состоит в доведении идеала «до предельной точности и остроты формулировки», при котором «невозможно смешение его ни с чем инородным, посторонним и чуждым». В результате ее завершения происходит «именование идеала и фиксация цели».
Вторую стадию можно назвать конкретизацией идеала, это стадия «заполнения его конкретным содержанием». <…>
Третья стадия воплощения идеала – это стадия ориентировки. Она включает решение двух взаимосвязанных задач: уяснения наличной действительности «как точки, от которой приходится отправляться» и «определившегося и образовавшегося идеала, как точки, к которой предстоит двигаться». Сетницкий полагал, что на этой стадии останавливаются все учения, подобные концепции Новгородцева, так как: «Элементарные попытки совместить действительность и идеал дают основание говорить о неуловимости второго и разница и разделение между ними при этой видимой недостижимости внушает мысль о непроходимой между ними пропасти». <…>
Заключительную стадию воплощения идеала Сетницкий называет «исчислением» идеала, за которой следует «переведение его в действительность» или «работа во спасение», «призыв, т.е. привлечение и соединение личных средств, объединение людей и общей деятельности, направленной к завершительному воплощению «постигнутого» и «исчисленного» идеала». Эти четыре стадии воплощения идеала Сетницкий считал «условиями его существования», без которых идеал не будет полным и совершенным. Он справедливо полагал, что «все существующие идеалы представляют не что иное, как попытку ограничить идеал, как норму, какой-нибудь одной стадией идеогонического процесса», в результате чего «существующие идеалы подобного рода являются дробными идеалами». Эти идеалы «дробны», потому что за сам идеал принимают одну из стадий его воплощения. <…>
Сетницкий выделяет четыре группы «дробных идеалов», распределяя их по степени «дефектности» (от менее «дефектных» к более «дефектным»): 1) теологическо- религиозные; 2) художественно-фантастические; 3) научно-познавательные; 4) традиционно-бытовые. <…>
Не секуляризация науки и техники, а союз их с религией, для выполнения миссии спасения жизни на Земле – вот путь к управлению слепыми силами природы. Религия (от religo – связываю) должна выполнить предначертанную ей по своему прямому смыслу связующую роль между людьми, наукой и техникой. Однако природными стихиями (в этом он солидарен с муравьевской концепцией «организации труда») можно овладеть только человеческим трудом, направляемым наукой. <…>
Общественный идеал, по Сетницкому, – это образ благобытия, требующий своего осуществления в объективной реальности. Определяющим моментом в процессе становления идеала является его «воплощение». Конечной целью общества, по Сетницкому, является утверждение «целостного идеала», развитие и восполнение до него всех прочих «дробных» идеалов».
Основные работы Н.А. Сетницкого
- «Русские мыслители о Китае (В.С. Соловьев и Н.Ф. Федоров)» (1926)
- «О конечном идеале» (1929)
- «Заметки об искусстве» (1933)
- «Смертобожничество» (1992)
- «Сетницкий. Сочинения» (1995)
- «Из истории философско-эстетической мысли 1920-1930-х годов» (2003)
Список очерков о философе
….