Петр Щедровицкий
Экономика без границ: административные ограничения усложняют торговые потоки
Щедровицкий П.Г. Экономика без границ: административные ограничения усложняют торговые потоки [Электронный ресурс] / ТАСС. 2013. Режим доступа: https://tass.ru/opinions/1596983
Рассуждая о регионах, об укреплении их финансовой самостоятельности, которой касается, в частности, новая Госпрограмма «Региональная политика и федеративные отношения» очень важно понимать, что существующее административное членение не всегда совпадает с экономическими границами.
Экономические границы — реальные — проходят по совершенно другому принципу: они могут появляться вокруг крупных городов и агломераций. На них влияют направления и интенсивность торговых потоков, а также характер размещения инфраструктур: жёстких – например, железных дорог, и мягких – связи. Экономический процесс сам «рисует» на территории виртуальный контур — отпечаток самого этого процесса, а не тех или иных административных решений.Меня часто спрашивают, зная о моем опыте руководства в начале 2000-х годов «Центром стратегических исследований Приволжского федерального округа»: «Что сегодня делать в Нижнем Новгороде?» Но как говорить о Нижнем Новгороде в отрыве от всего Поволжья, бассейна Волги? Как можно обсуждать этот вопрос не замечая, что именно в этом экономическом регионе находятся восемь городов-миллионников?
Примеры из истории
Для экономики ХVIII-ХIХ веков и даже начала ХХ века это была очень важная территория, с точки зрения экономики. Волга — крупнейшая транспортная магистраль того времени. Вдоль нее выстраивались города, которые одновременно были портами и производителями продукции. Водное сообщение было самым эффективным, так как стоило гораздо дешевле гужевого транспорта и только появлявшихся железных дорог. Все шло через воду: отправлялись грузы, ездили пассажиры. Соответственно, от Твери до Царицына существовала связь: экономическая, социальная, культурная. Так формировался этот экономический регион. И если бы сегодня названные мною города-миллионники были объединены высокоскоростной железной дорогой, темпы экономического развития выросли бы в 2, а то и в 3 раза.
В России, кстати, есть еще один удачный пример создания экономического региона, из дореволюционного прошлого: Транссибирская магистраль, которая в начале ХХ века «сшила» Дальний Восток страны с центром. Вдоль железной дороги расселились те крестьяне-переселенцы, которые по программе Столыпина получили подъемные деньги и поехали создавать на неосвоенных землях товарное сельское хозяйство. Как известно, такой тип сельского хозяйства не был характерен для Центральной России. «Столыпинским» крестьянам давали большие наделы, что было невозможно на старом месте. Естественно, у них выросли производительность труда и эффективность. И как только они начали производить товарную продукцию, они получили возможность продавать ее, пользуясь теми возможностями, которые давал Траннсиб: торговали с Европой и многими другими регионами и странами мира. Благодаря этому, Россия несколько лет доминировала на сельскохозяйственных рынках, вытеснив с них Аргентину и США.
Какой это регион? Нельзя сказать, что это Читинская область или Забайкальский край. Транссиб — это экономический регион, который как стержень «прошивает» восток страны. Условия для жизни там еще достаточно комфортные, в отличие от севера. Конечно, климат в этом регионе достаточно суровый, но он не помешал в начале ХХ века ведению здесь товарного сельского хозяйства. И только сегодня, спустя 100 лет, мы объективно сталкиваемся с ограничениями тех инфраструктурных решений, которые были приняты в конце ХIХ века.
Этот пример, опирающийся на логику экономической регионализации, резко контрастирует с последствиями многих решений, принятых в советский период. Они принимались не на основе экономических расчетов, а исходя из логики, как тогда говорили, «социальной целесообразности». И за эти решения, игнорировавшие процессы реальной экономической регионализации, нам приходится расплачиваться до сих пор.
Мировые экономические регионы
На карте мира сегодня можно увидеть четкие экономические регионы. Их границы, как говорится, видны из космоса — по интенсивности освещения. Производственные процессы или создание национального валового продукта не размазаны равномерно по территории. В любой стране, а иногда и между странами, возникают такие экономические зоны, в которых объемы промышленного производства на душу населения гораздо выше, чем в других. Более того, экономическая деятельность любой страны концентрируется в нескольких точках. Например, для Франции, более 60% ее ВВП делает Парижский регион. В Испании – Мадридский регион. Испанцы пытались создать вокруг Барселоны второй экономический центр, но пока получилось меньше, чем они рассчитывали. В Японии таких экономических регионов два: Токийский и Киотский.
Существуют и межгосударственные экономические регионы. Я люблю приводить в пример инновационную территорию Лёвен-Эйндховен-Аахен: треугольник с диагональю около100-120 км, «сшивающий» три разных страны — Бельгию, Голландию и Германию. Кстати Эйндховен делает 17% ВВП всей Голландии и одновременно входит в инновационный макрорегион, где живет около 6 миллионов человек, и где ВВП на душу населения существенно выше, чем в среднем по Европе – почти 50 тысяч евро. Здесь уже создано около 700 тысяч высокотехнологических рабочих мест – это чрезвычайно высокая цифра. А высокотехнологические рабочие места, как известно, достаточно дорогие. Это пример экономического региона, который ломает не только внутренние, но и межгосударственные границы.
Административные барьеры
Если же на пути экономического процесса встают какие-то административные – тем более, государственные границы – они могут служить препятствием для нормального перетока ресурсов, капитала, рабочей силы, продуктов и идей. Например, Дальний Восток России сегодня объективно интегрирован в Азиатско-Тихоокеанский регион, а административно отделен от него: неэффективной таможенной политикой, неэффективной политикой пересечения государственной границы и пребывания на территории. Сравните с Сингапуром: вам не нужно визы, чтобы на 72 часа прибыть в этот город. Вы летите из одного конца мира в другой, приземлились в Сингапуре, использовали его аэропортовые возможности, поселились в его гостиницах, поели в его ресторанах, купили какие-то вещи и одновременно провели коммерческие переговоры. Китаец, русский, японец приехали в Сингапур на деловую встречу и оставили там деньги. Им не нужна виза. А если вы хотите приехать в какой-то город в России?…
На мой взгляд, Владивосток можно сделать открытым городом на те же 72 часа. Главное, чтобы каждый занимался своим делом: если органы, отвечающие за безопасность, чего-то опасаются, они должны лучше следить за гостями. Это их работа. А предприниматель должен иметь возможность прилететь, провести переговоры и улететь, что сразу резко повысит активность коммуникаций, взаимодействия, совместных проектов и послужит развитию Дальнего Востока, о котором сегодня так много говорят.